Трудовой батальон УАЗа. В тылу - как на фронте
В годы Великой Отечественной Уральский алюминиевый завод стал важной базой для военной промышленности страны. Оказавшиеся в районе боевых действий, Днепровский и Волховский алюминиевые заводы, а также Тихвинский глиноземный были в срочном порядке эвакуированы в Каменск-Уральский. Осенью 1941-го здесь развернулась масштабная стройка новых цехов и участков: прибывающее оборудование нужно было в кратчайшие сроки монтировать и пускать в эксплуатацию. Наращивание мощностей продолжалось и в последующие годы.
Война не ждала…
Галина Владимировна Друцкая начала работать на Уральском алюминиевом заводе в августе 1942 года, после эвакуации из блокадного Ленинграда. К тому времени за плечами у нее было 12 лет работы в алюминиевой промышленности, из них больше 9 - на Волховском алюминиевом заводе. Когда Галина Владимировна прибыла на УАЗ, там полным ходом шло строительство и монтаж второго глиноземного цеха.
- Меня поразили размах и темп развернутого строительства, - вспоминала потом Галина Владимировна. - Такого темпа мне не приходилось видеть ни до, ни после. Тогда на этом единственном предприятии были сконцентрированы людские и материальные ресурсы всей алюминиевой промышленности.
Фронту нужен был стратегический металл. Война не ждала.
Когда работы были завершены, возглавить пуск второго глиноземного цеха поручили тем, кто осуществлял пуск первого и имел соответствующий опыт. Начальник первого глиноземного Василий Семенович Драчев и зав. производством Виктор Яковлевич Чупраков переводились в том же качестве во второй цех. А начальником первого цеха стал опытный инженер Самуил Юрьевич Гузь, приехавший с Днепровского алюминиевого завода. Галину Владимировну назначили зав. производством.
На новом месте Друцкая старалась поскорее освоиться и войти в курс жизни цеха, его повседневной работы. Осматривая цех, Галина Владимировна отмечала добротность, с какой он был запроектирован: просторные помещения, удобная планировка, теплые светлые закрытые галереи между зданиями.
- Цех мне понравился, - делилась Галина Владимировна. - Оборудование было знакомо, но размеры его и количество впечатляли. Ведь в то время и по мировым масштабам цех этот был, по существу, крупным заводом.
Безусловно, как опытный специалист, Галина Друцкая знала технологические процессы производства глинозема. Но на УАЗе тогда впервые был внедрен комбинированный способ обработки бокситов.
В первые годы войны перед УАЗом встала острейшая проблема нехватки сырья. Боксит на завод поступал из СУБРа. Поставки проходили с большими трудностями: пропускать поезда с бокситом было непросто. Тогда в 1941 году в ведение УАЗа был передан Соколовский бокситовый рудник. Бокситы - местный соколовский и привозной субровский - были различны по составу, их нельзя было пускать в совместную переработку. Поэтому применяли комбинированную схему переработки сырья: бокситы СУБРа выщелачивали в автоклавах, соколовские - в мешалках, пульпу смешивали и перерабатывали по методу Байера. К слову, за разработку этой комбинированной схемы группа уазовских исследователей получила в 1942 году Государственную премию СССР. И Галине Владимировне пришлось освоить новый способ переработки.
Подавляющее большинство людей, по словам Друцкой, трудились добросовестно, не считаясь со временем, стараясь внести в работу свою инициативу. Кроме того, она отмечала заботливое отношение к подросткам, работающим в цехе, взрослых специалистов и начальников, в частности начальника выпарной станции Георгия Владимировича Ямова. Ведь на плечи подростков - выпускников школ ФЗО легла основная тяжесть механослужбы. Они работали по «взрослой мерке», хотя им и надо было подставлять ящики, чтобы дотянуться до станка. Георгий Владимирович заботился о них, бывал в общежитии, забирал у ребят хлебные карточки и ежедневно выдавал им талоны, чтобы растянуть скудный паек на весь месяц.
- Помню такой случай: милиционер привел с рынка одного подростка, который пытался продать ватник, полученный как спецовку, - рассказывала Галина Владимировна. - Это был малыш, круглолицый, с большими черными глазами и ребячьим выражением лица. Оказалось, что он работал у Ямова. Когда мы с Георгием Владимировичем, стали выяснять, зачем он это сделал, он ответил: «Хотел купить молока», и тут же стал просить отпустить его домой «хотя бы на недельку». С какой бы радостью мы его отпустили, но война не давала на это права.
Впрочем, от тех далеких военных дел остались в памяти не столько трудности, отмечала впоследствии инженер, зав. производством глиноземного цеха, ветеран алюминиевой промышленности Галина Друцкая, сколько светлое ощущение какой-то особой дружеской сплоченности, готовности помочь. С войной связаны были трудности, но она же и давала стимул к их преодолению, к сплочению людей, к объединению их усилий.
Фото из архива УАЗа
Пресс-служба «РУСАЛ Каменск-Уральский»
