КАМЕНСК-УРАЛЬСКИЙ

15 марта в Каменск-Уральском театре драмы торжественно подвели итоги XXVII Рождественского поэтического конкурса. Его участниками стали 120 авторов, в том числе поэты из Екатеринбурга, Челябинска, Кургана, Нижнего Новгорода, Ярославля, Омска, Санкт-Петербурга, Москвы и других городов.

В четвертый раз жюри распределило два комплекта наград – в открытой областной номинации и среди авторов Каменска-Уральского.

Среди иногородних поэтов победила Ольга Фадеева из Екатеринбурга. Второе место у Алексея Кудрякова (вновь Екатеринбург), третье поделили Ирина Колесникова, недавно перебравшаяся в столицу Среднего Урала из города Владимира, и житель поселка Пышма Свердловской области Михаил Белоногов.

У каменцев безоговорочным лидером стал Дмитрий Кочетков. На втором месте Маргарита Евдокимова, на третьем – Роман Гордон. Жюри также отметило высокий уровень стихотворений Юлии Билаш и наградило ее дипломом «За успехи в поэтическом творчестве».

В номинации «Надежда» премию присудили 17-летнему Александру Першину. Андрей Никора, Ольга Пяткова и Виктория Шумкова отмечены поощрительными дипломами.

Премию «Мой город» (за стихи о Каменске и его людях) в этом году решили не присуждать.

В номинации «Гран-при» (право на издание книги стихов) победы удостоился неоднократный призер конкурса Леонид Суханов.

В номинации «Парнас» (для обладателей «Гран-при» прошлых лет) лучшим признан Сергей Каменев. Дипломами за участие отмечены Иван Паздников, Андрей Торопов и Михаил Четыркин.

Еще 18 авторов удостоены специальных дипломов. Это Диана Ахмедулова, Татьяна Барышникова, Юрий Будаев, Алексей Воронцов, Николай Ильенко, Наталья Колмогорова, Михаил Корюков, Анастасия Кузьмич, Ольга Лугинина, Елена Маркова, Александр Матусов, Валентин Никора, Людмила Никора, Галина Окулова, Людмила Степина, Ольга Худякова, Денис Шадчинов, Ирина Шляпникова.

Мы публикуем стихи лауреатов конкурса.

Ольга ФАДЕЕВА,

1 место в основном конкурсе

* * *

Вырван варварски из времен.

в час урочный на склон уронен

– камень с насыпи – так смирён,

так созвучен моей ладони.

Что мне в нём – весь – литая тяжесть

косо сколотый край чела, –

разве только, – чтоб я, отважась,

весть от вечности приняла.

Но так странно его приятье…

Пусть до времени не понять,

обнимать ли, бежать объятий...

Камни, стало быть, – собирать.

* * *

Тянется поневоле

травы приветить рука.

Небо над лесом и полем

помнит свои облака.

Там, до пророчеств охочий,

как-то весенним днём,

из череды одиночеств

каждый приметил своё.

Так и живёшь – живая, –

если горчит в строке

облако вешних окраин,

с кем ты накоротке.

Алексей КУДРЯКОВ,

2 место в основном конкурсе

* * *

Не курсисткой и не́ подгулявшей девкой,

балансируя, юность прошла по нитке

между сентиментальностью и издёвкой –

никаких откровений, а слов в избытке.

Избегая ударов судьбы горячих

и холодных раздумий о том, что со́здал,

свой язык прикуси, как бескостный хрящик,

или лучше – изблюй, как сказал апостол.

Ирина КОЛЕСНИКОВА,

3 место в основном конкурсе

* * *

Нездешний свет, - и ярко, и темно,

и в дверь звонок, и никого за дверью.

Так будний день, как рыжее пятно,

шмыгнёт среди других неровной тенью

в сетчатке глаза. Память коротка.

Что в нас останется... Когда б мы знали сами,

молчали бы не этими словами,

чтоб чудо сохранить наверняка.

Михаил БЕЛОНОГОВ,

3 место в основном конкурсе

СВИРИСТЕЛИ

А на Урале снегопады и метели,

а на прилавках мандарины и хурма…

Тебе уютно и тепло в своей постели,

хотя на сердце и на улице зима.

А в райских кущах листья с яблонь облетели –

не кушать грешникам ворованных плодов,

не отмечать тайком восьмые дни недели,

под сенью яблони, до первых холодов.

Над сонным садом зимней ночью тихо-тихо,

а в чистом поле за позёмкой бродит лихо –

всё ищет-свищет у отступников приют.

Но лишь утихнут снегопады и метели,

в наш сад из рощи прилетают свиристели

и подмороженные яблоки клюют.

Леонид СУХАНОВ, «Гран-при»

ЛЕТНИМ УТРОМ

Какое чудесное утро!

Дорога свежа и проста.

И все начинается будто

С чистейшего жизни листа.

Как ноги шагают проворно

И легкое сердце в груди!

А в мыслях светло и просторно:

Что будет еще впереди?

И небо высоко и звонко.

Прохлады сиреневый шелк.

И, кажется, до горизонта

Вот так бы и шел я и шел…

ПАМЯТЬ

Есть два села на Родине моей.

Одно раскинулось вдоль озера дугою,

Другое в стороне, в краю полей

С крестами, звёздами и скорбной тишиною.

Когда я приезжаю в Отчий дом,

«Въезжаю» в память -

От неё не деться.

Я гость в селе;

Всё изменилось в нём.

Но я шагаю по приметам детства

И вспоминаю…

Как влекла игра,

Пленит былое, что не смыла Лета.

И видится мне детская пора

Теперь в лучах – лучах добра и света.

Вот так, пройдя родимое село,

Я выйду в поле – там село другое.

В нём дяди, тёти детства моего

Навек остались в мире и покое.

Я помню их.

Когда в тиши брожу

Кладбищенской, печальной и суровой,

То мысленно поклоны приношу,

Читая даты их пути земного.

Что память мне? Затем и есть она,

Чтобы в погоне за манящим веком,

Испив своё, влекущее, до дна,

Остаться тем –

Из детства человеком.

Дмитрий КОЧЕТКОВ,

1 место среди авторов Каменска-Уральского

AETERNA QUAESTIONES*

Радиола играет, стучит ундервуд…

А вчера сын спросил: сколько люди живут?

Кто главней короля? Сколько ног у стрекоз?

Почему он уснул, но совсем не подрос?..

Я ответил ему, начал я со стрекоз,

для меня это был самый лёгкий вопрос:

у неё ножек шесть и четыре крыла,

у Крылова она к муравью приползла.

Кто главней короля? Может, ты, может, я.

Или, может, ползучая в поле змея.

Потому что король – он боится лишь нас,

потому что указ его – нам не указ.

В эту ночь ты подрос. Ну, а я – не подрос.

Хочешь стать ещё выше? Вообще не вопрос:

мне на плечи садись да покрепче держись –

сверху лучше видать, как загадочна жись.

Кстати, жизнь коротка, как полёт стрекозы,

как каприз короля. Королей бьют тузы.

Наши книги забудут, а письма порвут,

радиола сгорит, замолчит ундервуд…

Но пока время терпит пространство и нас,

я тебе расскажу – будет долгим рассказ, –

как стрекозы летают, как спит детвора…

Спи, мой сын, и расти

до утра,

до утра.

_______________

* Вечные вопросы (латынь)

Маргарита ЕВДОКИМОВА,

2 место среди авторов Каменска-Уральского

ЛЕСНАЯ ШКОЛА ОКОЛО СЫСЕРТИ. 1944-1945 гг.

(из цикла «Дети войны»)

                   Гале Фроловой

Былинка, едва появившись на свет,

Цветок, опаленный войной,

Горнило блокадой истерзанных лет

Оставила ты за спиной.

Так долог и голоден путь на Урал.

Бывало порой не до сна:

Надолго вагон в тупике застревал –

На фронт торопилась страна.

Так страшно: голодная матери смерть.

Детдом. Поездов голоса.

А ныне всех вас приютила Сысерть,

С участьем взглянувши в глаза.

Чего же ты плачешь, сестренка моя?

Не хочешь прически «под ноль»?

Откройся, печали своей не тая,

Чтоб вытравить горечи соль.

Постарше девчонка сочувствует ей:

«Стригите меня наголо».

Ее обкорнали. И как-то скорей

Спокойствие Гале пришло.

Позднее, когда отгремели бои,

Войне объявили конец,

И дети осколки семьи обрели,

За дочкой приехал отец.

Он сердце солдатское в дар ей принес

И ягоды спелой кулек.

А после под говор счастливых колес

Их путь к Ленинграду пролег.

Прошло уже много, за семьдесят лет,

Я жизни кончаю маршрут,

Но слезы ребенка от взрослых тех бед

Забыть о войне не дают.

Роман ГОРДОН,

3 место среди авторов Каменска-Уральского

ПОСТДЕКАБРИЗМ

Сегодня трудно верить трубам,

Каре давно уже не в моде.

Протест легко выходит грубым,

А благородным - не выходит.

И бунт легко выходит страшным.

Поди пойми, где власть, где банда.

«Стрелять по гражданам» и «в граждан» -

Возможны оба варианта.

Хотя повсюду объективы -

Нет объективности ни грана.

И все, казалось бы, правдивы,

А правда скрыта. Правда, странно?

И с этой дикой свистопляской

Не заблудиться бы в тумане.

Пойдешь уверенно к Сенатской -

А очутишься на Майдане.

Александр ПЕРШИН, «Надежда»

ТЕМУЧИН ЕСУГЕЕВИЧ

Восходит солнце в небе голубом.

Вся степь трещит под жёлтыми лучами,

В ветрах гудит, монголов общий дом

Не говорит изящными речами.

Одни остались небо и земля,

И нету ни забот у них, ни хлопот.

Внезапно тишь, взрываясь и бурля,

Нарушил звон мечей и конский топот.

Шумы всё нарастают. Вновь и вновь.

Не слышно ветра гул и звуков прочих.

То скачет войско - молодая кровь,

Что льётся по степи, темнее ночи.

Десятки тысяч всадников-бойцов,

И туменам их нет конца и края.

А сонм их звонких, громких голосов

Пространство постепенно наполняет.

Несут их кони прямо и вперёд,

Их бег неравномерен и нестроен,

А воинство огромное ведёт

Жестокий, мудрый и отважный воин,

Великий хан. Железною рукой

Монголов он на путь борьбы направил.

Нарушил вековой степной покой

Ясой своею - сводом новых правил.

В его словах воззвания слышны.

В глазах его горят войны пожары,

Ордой его уже покорены

Меркиты, кереиты и татары.

Багдад и Бухара, Хорезм, Китай

И прочие великие державы

Не устоят пред мощью злобных стай,

Идущей напрямик кипучей лавы.

Всё будет позже. Пусть не так близка

Победа, но, не зная остановки,

Вперёд стремятся гордые войска.

Они неукротимы, быстры, ловки.

Тем начинался переломный век,

Тринадцатый от Рождества Христова,

И появился новый человек -

К нему народы не были готовы.

Сергей КАМЕНЕВ, «Парнас»

* * *

Вечно старость и юность

о времени спорят,

их запальчивый дух

никогда не смирить –

юность время стремится как можно ускорить,

старость тщетно пытается остановить.

Андрей ТОРОПОВ

* * *

Великие фильмы умрут вместе с нами,

Их некому будет смотреть и любить.

Мы станем травою, цветами, грибами,

Когда перестанем людишками быть.

Мы станем стихами, своими стихами,

Которые нам удалось записать.

Великие книги умрут вместе с нами,

Их некому будет любить и читать.

Чужие шедевры становятся нами,

И мы остаемся запасливо жить.

Мы станем резиновыми сапогами

И будем опять за грибами ходить.

Иван ПАЗДНИКОВ

ГРИБНОЕ

Приготовлюсь в поход, встану рано.

Весь настроюсь на труд, на ходьбу.

Слух! – Накрыла грибница поляны,

Пировать на поляны иду.

Буду первым, вторым? Я не знаю.

Не двадцатым ли я из гостей?

Опоздал! Опоздал! И… штрафная –

Два десятка отборных груздей!

Слева запах густой, справа запах,

Бьют в меня за зарядом заряд.

По-мужичьи, решительно, залпом

Режу кучу большую опят.

От березок к кустам и обратно,

К тем пенькам, точно пьяного путь.

Сыроежку, бычок аккуратно

Я приходую не по чуть-чуть.

От добычи ведет и шатает,

Заплетаются ноги. Лесок,

Как хозяин-добряк, предлагает

Ряд лисичек на посошок.

Отдыхать только так и умею –

Ноют руки и маюсь спиной.

До чего же чудесно похмелье

после крепкой удачи грибной!

Михаил ЧЕТЫРКИН

* * *

Ты нарисуешь на стеклах звуки

Светло-прозрачными акварелями...

Как же красиво взлетают руки,

Трепетный мир создавая трелями,

Ты так умеешь быть незнакомой,

Сказкой волшебного ожидания,

Звонкий ключ дня разомкнул оковы,

Освобождая ночные здания...

Можем молчать. Нас полюбит время –

В калейдоскопе, блестя минутами,

Сложим четверг. Встань со мной скорее

В этот январь, белизной окутанный,

В легкую лодку на ровной глади,

В даль исчезающей над балконами

– Слышишь, как ноты поют в тетради

У клавесина дворцовой комнаты?

Разве не чудо, что все возможно...

Шепчут метели с глазами сытыми

– Это как будто неосторожно

Феи ларец с серебром рассыпали,

Звон хрусталя торопясь примерить,

Словно браслеты... сережки вроде бы...

Только рисуй...

Я успел поверить,

Даже не зная твоей мелодии...